”Friends come and go. Enemies are the only people who actually stay with you till the end”.

Семья:
- Hugh Arthur Carlyle, отец, политик, проживает в Сан-Франциско, штат Калифорния;
- Elizabeth Mia Carlyle, née Lochwood, мать, занимается благотворительностью, проживает в Сан-Франциско вместе с мужем;
- Amelia Sophia Evans, née Carlyle, сестра, занимается благотворительностью вместе с матерью. Замужем, воспитывает детей, всей семьёй проживают в Сан-Франциско;
- Grace Alice Evans, Isabelle Rose Evans, Frederick Stephen Evans – племянники, младший – старший школьник, старшая – студентка медицинской школы.
Пара:
- Samantha Zoe Carlyle, née Jackson, жена, домохозяйка. Имеет кучу любовников и милостиво позволяет мужу делать то же самое.

Эллиотт родился в Сан-Франциско в семье Карлайлов; имя Хью Карлайла прекрасно известно всей Калифорнии, а юному Элли с самого детства пришлось приучить себя нести ответственность за репутацию семьи – разве может быть иначе, когда твой отец – политик? Эллиотт до сих пор задаётся вопросом, как у отца не поехала крыша за долгие годы игры в создание идеального имиджа. Шутка ли, Хью всегда вынужден следить за каждым произнесённым им словом, каждым сделанным им жестом, каждым поступком, каждой улыбкой, каждым рукопожатием. Тяжело не рехнуться, если вся твоя жизнь - будто на сцене театра, только в зрительном зале – избиратели. И, разумеется, семья Хью невольно оказалась втянута в те же лучи света.
Папе-политику повезло, что дети у него получились спокойные, сдержанные; ни Эллиотт, ни его сестра Амелия не доставляли семье проблем даже в подростковые годы. Разумеется, им с детства прививали жёсткую дисциплину, воспитание, чувство семейного долга, ответственности и всего прочего, что автоматически запрещало детям творить обыкновенные детские глупости. Эллиотт повиновался и бросил всю свою энергию на благие дела – в первую очередь академические успехи, потому что мальчишка твёрдо решил стать врачом. С одной стороны, он вдохновился наивным юношеским порывом помогать людям и спасать жизни, с другой стороны, медицина привлекала его научным потенциалом. В медицине всегда есть, что изучать и куда расти; в этой сфере его дисциплина, сообразительность и амбиции точно пригодились бы.
К слову об амбициях: естественно, дети Хью Карлайла всегда и везде обязаны быть лучшими. Амелия часами сидела за роялем, потому что не могла себе позволить даже второго места на музыкальных соревнованиях. Эллиотт вгрызся в учёбу с азартом взявшего след охотничьего пса, потому что должен был иметь самый высокий балл в классе. Параллельно он играл в теннис, и весьма недурно, оставлял на корте все силы, но не мог позволить себе уступить призовое место сопернику. Личные стремления смешались с родительскими любезными напоминаниями о репутации и вылились в ужасающий коктейль из отчаянной жажды покорения вершин и жуткого перфекционизма. Эллиотт был готов расшибиться в лепёшку, лишь бы не допустить промаха.
Выпускнику с такими выдающимися результатами были рады многие университеты, но Эллиотт остановил выбор на Стэнфорде – в тот момент ему ещё не хотелось уезжать далеко от отчего дома, да и медицинская школа в престижном университете обещала чудесные перспективы. Именно в суете студенческих будней он встретил Магнуса Келлера – в те времена ещё Келлера, - такого же амбициозного медика, выгодно отличавшегося на фоне золотой молодёжи, заинтересованной в вечеринках куда больше научных достижений. Сперва Эллиотт был рад знакомству: он впервые встретил по-настоящему родственную душу, человека, который разделял его страсть к медицине, точно такого же перфекциониста, готового провести ночь без сна ради идеально вызубренных конспектов. Позже, однако, на обоих юношей снизошло осознание: двух лидеров в стае не бывает. Первым может быть только один из них. В мгновение ока из друзей-соулмейтов студенты превратились в вечных соперников, и это соперничество не оставит их никогда.
Эллиотт молча наблюдал за ходом следствия по делу мошенников Келлер, арестованных за хитроумные схемы со страхованием. Ему искренне хотелось злорадствовать, радоваться, что заклятый соперник ступил на путь тяжёлых препятствий, но почему-то у него так и не получилось как следует проникнуться ядовитым торжеством – если уж на то пошло, в глубине души ему было жаль Магнуса. Медицинское общество теснее, чем кажется, хорошие врачи знают коллег в лицо; было совершенно очевидно, что с такой фамилией Магнусу, как бы талантлив он ни был, будет нелегко строить карьеру. Впрочем, парень поступил умно: сменил фамилию и перевёлся в другой университет подальше от Калифорнии. Эллиотт считал это бегство разумным – он поступил бы точно так же.
Потеряв на время мозолившего глаза оппонента из поля зрения, Карлайл вздохнул с облегчением – но не тут-то было! Магнус оказался такой же упёртой гончей псиной, и молодые врачи постоянно натыкались друг на друга, соперничая то за место в ординатуре, то за право вести интересные сложные случаи, которых в нейрохирургии предостаточно. Когда же оба выросли в успешных хирургов, они принялись самозабвенно устраивать гонки в разработке новых методик и написании научных статей, и порой Эллиотт задумывался, насколько благосклонным и преданным оставалось бы врачебное общество по отношению к доктору Льюису, если бы вспомнило его настоящую фамилию? Подлые мыслишки, это точно, и Эллиотт никогда не давал им развиться, потому что совсем уж грязная игра не в его стиле. К тому же, у Магнуса тоже имелась информация, которой он мог бы здорово навредить Эллиотту…
Всю свою жизнь, сколько себя помнил, Эллиотт Карлайл был вынужден скрывать свою ориентацию. Ото всех вокруг, начиная от собственных родителей и заканчивая широкой общественностью. Когда он осознал своё влечение к мужчинам, на дворе стоял 1998-й год. Относительно недавно прекратилось уголовное преследование гомосексуалистов; до легализации однополых браков хотя бы в рамках Калифорнии – добрый десяток лет. Сознание консервативного общества, привыкшего считать геев извращенцами и посланниками дьявола, ещё не успело круто измениться. А Эллиотт Карлайл – всё ещё сын Хью Карлайла и всё ещё обязан всегда помнить о грёбанной репутации своей грёбанной семьи.
Магнус узнал о неприличных похождениях молодого Карлайла абсолютно случайно, всё как в проклятой комедии с низкосортным юмором – достаточно оказаться в нужное время в нужном месте, чтобы стать свидетелем того, чего ты не должен был увидеть. Эллиотт едва не сошёл с ума от ужаса – даже его родственники ничего не подозревают, а чёртов Магнус раскрыл его тщательную конспирацию! Единственное, что успокаивало и до сих пор успокаивает Эллиотта – шаткая уверенность в порядочности Льюиса, который точно так же не опустился бы до банального шантажа, как не опустится сам Эллиотт.
Карлайлу, впрочем, кое в чём повезло: он женился на умной и привлекательной женщине, которую устраивает жизнь в раздельных спальнях. Сэмми, не будь дурой, давно догадалась, что её муж вовсе не импотент, а всего лишь гей, и смотрит на его осторожные романы на стороне сквозь пальцы. Их брак похож на взаимовыгодный союз: Саманта носит гордое звание обеспеченной супруги успешного доктора, ей не нужно беспокоиться о будущем и финансовом благополучии, в то время как Эллиотт получил великолепное прикрытие. Супруги дружески общаются и охотно проводят время в месте, не требуют друг от друга никакой романтической и тем более интимной близости – это добро они ищут вне брака, соблюдая, разумеется, осторожность и секретность. Сэмми, пожалуй, более успешна как любовница: Эллиотт по-прежнему проводит почти всё своё время на работе, ему ничего не стоит отменить свидание в самый последний момент ради внеплановой операции, и все его мужчины рано или поздно устают соперничать с такой незыблемой и непоколебимой в авторитете соперницей как медицина.
Работа приводила Эллиотта в разные части необъятной Америки; он успел поработать в разных госпиталях и исследовательских центрах, когда тем удавалось заинтересовать его выгодными условиями и увлекательными программами, но в конце концов обосновался в Нью-Йорке, крупном городе, где всегда хватает сложных случаев и работы, требующей не только твёрдых рук, но и находчивости. К тому же, Нью-Йорк находится на другом конце страны, и Эллиотт, очутившись на максимально возможном расстоянии от отца и вечно нацеленного на него внимания, смог наконец расслабиться и почувствовать себя намного лучше. Лишь одна существенная загвоздка: судьба, насмехаясь над ним, подсунула Эллиотту всё того же Льюиса в качестве коллеги.
Что, стоит признать, не всегда плохо. Иногда Эллиотт действительно рад, что у него есть возможность при необходимости спросить у заклятого товарища совета, получить объективное профессиональное мнение со стороны. Никому больше Карлайл так не доверяет, как Магнусу, потому что только в этом человеке он видит равного себе.  И знает, что Магнус чувствует то же самое.
Они ухитрялись относительно мирно сосуществовать в рамках госпиталя, каждый – независимый хирург с собственной операционной бригадой, но тут прошёл слух, что главврач больницы собирается на пенсию, а значит, кому-то посчастливится занять его место… Дух былого соперничества вспыхнул с удвоенной силой, но в том ли они оба возрасте, в том ли они месте в жизни, чтобы продолжать грызть друг другу глотки, подобно глупым щенкам?
Конечно же да. В голове до сих пор звучит голос отца, увещевающий, что Эллиотт Карлайл всегда. Должен. Быть. Первым.
Ах, все наши проблемы идут из детства, не правда ли?..

• связь.
Всё как у основного профиля – лс, телега. Персонаж – маска.