Телефон улетел в сумку под фырканье Клодии. Брат всегда любил подстебывать, хотя в целом беззлобно. Просто так сложились их отношения. Но до жопы мира Клодия уже добралась, конечно. Как раз получила последнее сообщение от Мэнди в момент, когда появилась сеть и самолет заходил на посадку. За окном встречала та самая жопа - Дэрри, штат Мэн. На лице явственно были написаны все эмоции и разве что бегущей строки на лбу не хватало. Если бы та была, то любой смог бы прочесть там: ну да, ну да, давайте посмотрим, как вы тут выживаете вообще. Впрочем, это можно было прочесть и просто по взгляду. Всегда привыкшая к комфорту и шумным мегаполисам, Клайд скептично относилась к поездкам в маленькие города. Конечно, работа порой закидывала в места и подальше Дэрри, и поменьше, и погрязнее. Но душой Клайд всегда была предана Нью-Йорку. И деньгам, конечно. Именно они и привели Колдвэлл в сраный Дэрри.
- Надеюсь, тут есть старбакс... - ворчание перебивалось шумом турбин на взлетно-посадочной, люди спешили к выходу, чтобы подхватить с ленты свои чемоданы и отправиться в мир. В мирок. Мирочек. Микро-мир, блядь, серьезно, мы будто попали в деревню какую-то. Привычным движением откинув светлые волосы с лица, Клайд осмотрелась по сторонам, но ничего примечательного вид не сулил. Утлый аэропорт, в котором слова "сервис" и "клининг" явно носили характер ругательств.

Спустя сутки изменилось немногое.

Утро, заглянув в окно, облизывает обнаженное плечо жадным солнечным языком, Клодия ворчливо тянет одеяло повыше, чтобы избавиться от света, который мешает спать. Но момент уже упущен и из теплой кровати определенно придется вылезать. Чертова физиология тонко намекает о том, что пора бы сходить и в уборную, и в душ, и на кухню. Хорошо, что это хотя бы две комнаты, а не одна. Перекатившись на спину, приходится снять руку с бедра брюнетки и воззриться в потолок. Голос после сна звучит чуть хрипло, но за ворчливым сарказмом в нем чувствуется какая-о почти беспечность. Клайд уверена в... Да во всем. В себе, в своей жизни, в своих решениях и всех действиях. Да, они должны находиться сейчас именно здесь потому, что Карилло платит. Стоит ему, конечно, сказать, что гонорар мог бы быть и повыше. Как моральная компенсация за необходимость жить в такой развалюхе. И ведь этот дом был из лучших, которые были доступны к аренде, но если это - лучшее...
- Интересно, как здесь живут люди с доходом ниже среднего. - широко зевнув, блондинка чуть трясет головой, поворачиваясь к Бонни, целует в плечо, бормочет, - Хотя нет, вру, не интересно. Но матрас надо купить нормальный. - в ее жизни давно не осталось чего-то лишенного эгоизма и жизни других людей Клодию Колдвэлл заботят в последнюю очередь. Можно поспорить относительно ее подзащитных, но в целом, они интересуют адвоката лишь до окончания дела. Если того же Карилло застрелят на пороге суда после вынесения вожделенного "невиновен" и стука молотка о деревянную подложку, Клайд даже в лице не изменится. Человеческая жизнь для нее давно стала разменной монетой. Чем выше номинал, тем интереснее, но все это временно. Когда у дойной коровы кончаются деньги или желание их платить, Клайд сворачивает лавочку, пакует чемоданы и переезжает в новое место. Разумеется, с Бонни.

Разумеется. Потому что в жизни Колдвэлл осталось удивительно [удивительно? серьезно?] мало людей, с которыми она коммуницирует вне работы. Конечно, брат и Бонни. Даже с родителями Клайд свела все контакты к необходимому минимуму [читай поздравить с днем рождения и Рождеством], а те не особо стремились это хоть как-то исправить. И, стоя в душе, Клайд больше занимают мысли о том, что им нужен новый смеситель, нежели о семье, друзьях или людях вокруг. Пройдет совсем немного времени и у них с Бонни тут появятся новые знакомые. Человек семь или десять, все для работы, все будут не вхожи в личные границы. Еще чуть погодя их узнают соседи. Заметят, запомнят, станут коситься с подозрением, но вежливость заставит их все же здороваться, интересоваться все ли хорошо после переезда в этот старый дом. Клайд будет улыбаться тепло и привычно, умело сублимируя дружелюбие. Пока все эти люди не узнают, чем именно занимаются две красивые девушки по соседству. Так всегда происходит. Сначала они пытаются идти на контакт, носят свои гребаные пироги в пластиковых тарелках, спрашивают не сестры ли эти две девицы [блядь, мы конечно, очень похожи! - каждый раз фыркает Клайд, едва закрывается дверь и они с Бонни остаются одни], предлагают зайти на барбекю в субботу. Потом они слышат фамилию Колдвэлл с голубого экрана. Потом узнают, что она - адвокат из большого города. Здесь понемногу начинают ломаться все хрупкие мосты отношений. А дальше большой взрыв. Кто-то шепнет соседу, что мисс Колдвэлл защищает того мудака, который пустил пулю в голову их местному мэру и занавес падает. На Колдвэлл смотрят глазами войны, в окна их с Бонни дома то и дело прилетают камни, а арендованная машина терпит следы вандализма. Поэтому они не арендуют ауди и мерседесы. Приус чинить дешевле.

Выйдя из душа, Клайд промокает волосы полотенцем, пока спускается вниз. Точеный профиль морщится от скрипа половиц лестницы, но в кухне приятно пхнет летом. В Дэрри сравнительно холодно, но это станет проблемой скорее для Бонни, нежели для самой Клайд. Блондинка привыкла к низким температурам потому, что с детства в их доме всегда было довольно прохладно. Виной тому, наверное, камень, из которого были сделаны стены. Или желание старшей Колдвэлл сохранить молодость, если холод и правда помогает в этом.
- Ладно, стоит признать, что хотя бы воздух здесь чище, чем в том же Фриско. И уж точно чище, чем в ебучем Вегасе. Напомни мне, если я вдруг забудусь, что в Вегасе мы больше не работаем. Пустыня, пустыня, пустыня, проститутки и выхлопные газы. Мечта, а не город. - она усмехается, отбрасывая полотенце на спинку стула, склоняется к Бонни, мажет поцелуем по нежной щеке и носом путается в темных кудрях,
- Прогуляемся после кофе? Надо послушать что говорят в городе. Навести мосты, заглянуть в бары, познакомиться с нужными людьми... - голос делается все тише и тише, звуки мажутся под следами поцелуев, пока губы касаются шеи, плеча, ключицы, - Ну, ты и сама знаешь... У нас же есть кофе? - выпрямившись, Клайд откидывает волосы и подходит к шкафам, - Этот агент, как там его... Престон? Пирсон? Короче, он обещал предоставить нам здесь кофеварку и пакет молотого. Хотя бы что-то для начала потому, что... А, вот и кофе. - придирчиво изучая этикетку, Клайд чуть хмурится, но в итоге лишь вскидывает бровями, роняя небрежное, - Ой да похуй... Это в любом случае лучше, чем то дерьмо, которое нам предложат где-нибудь на заправке или в кафе уоллмарта. Мне кажется, в этих городах всегда делают паршивый кислый кофе и эти вишневые пироги. Всегда. Вишневые. Пироги. Будто люди другое вообще не едят... - насыпая ложками кофе в не первой свежести кофеварку, Клайд, морщит нос, - Хотя, знаешь, мы как-то ездили на Аляску. Так вот там все было с рыбой. Пироги с рыбой, салаты с рыбой, паста с рыбой, все с рыбой. Мне казалось, там все и всё пахнет рыбой. Даже воздух. Дышишь, а будто уху пьешь. Может, вишня еще не так плоха, конечно... - ткнув в красную кнопку, Клайд выжидающе смотрит на кофеварку, пока та не начинает тарахтеть и изливать темно-коричневый сок в небольшого размера стеклянный кофейник. Вернувшись к столу, девушка садится и подхватывает газету. Задрав одну ногу на стул, блондинка не особо заботится тем, что футболка задирается, оголяет бедро, часть живота, простое и удобное нижнее белье. Кажется, что они с Бонни давно перешагнули все возможные черты неловкости. Это все вообще и случилось потому, что им было похуй. Просто комфорт, деньги, пьянящее чувство победы - смесь сильнее оргазма. Но!Если добавить к этой смеси оргазм, получается слишком хорошо, чтобы отказаться. И раньше Клайд, конечно, пробовала на стороне, но слишком быстро это стало казаться сублимацией. Будто оргазм был каким-то синтетическим, рафинированным. Ведь эти одноразовые девушки из баров не могли разделить восторгов адвоката. Они ни хрена не смыслили в ее работе, не понимали восторга от победы в должной степени, не могли ощутить то же, что ощущала сама Клайд. А Бонни, которая всегда была рядом, могла. Бонни, которая и сейчас рядом. И в ее темных глазах можно утопиться, наплевав на все прочие условности, задачи и гребаный груз ответственности.

У Клайд были попытки в гетеросексуальные отношения, но все быстро сломалось. Вернее, сломались партнеры. Будто мелкие рыбешки, они неизменно натыкались на акулью пасть Колдвэлл. Те, что покрупнее, разбивали лбы или были перекушены пополам. Те, что помельче, проскальзывали в желудок незаметно. Не было никого, кто встал бы с ней наравне и оказался достаточно сильным, чтобы идти по жизни рука об руку. Все мужики в жизни Колдвэлл были слишком... Глупыми? Эгоцентричными? Зацикленными на том, что у них есть главное в этой жизни - член. После того секса, когда Клайд спросила "и это все?", она поняла, что дальше этот цирк продолжать смысла нет. Кажется, это был первый или второй курс адвокатуры, но дальше уже не было никаких гордых самцов, остались лишь девушки. Нежные, властные, сильные, слабые, брюнетки, блондинки, рыжие, с оливковой кожей, с кожей цвета шоколада или молока. Во всех была лишь одна главная черта, которая их объединяла - ум. Клайд, конечно, говорит, что она гомосексуальна, но лишь из нелюбви к ненужным подробностям. Для себя она понимает, что ее ориентация - сапиосексуальность. Потому что нет ничего сексуальнее и желаннее, чем умный человек, какого бы пола он ни был. Однако, практика показывает, что женщины все же умнее. Проворнее, хитрее, коварнее. Женщины строят сложные схемы, проворачивают невероятные дела и выходят победителями из таких ситуаций, когда казалось бы, вариантов не проиграть уже не остается. Клайд такая же. Бонни такая же. Но, наверное, Бонни даже чуть больше. Клайд привыкла не закапываться в дебри прошлого своей девушки, но знает достаточно много, чтобы понимать - за успех и комфорт Бонни пришлось биться намного активнее, чем самой Клайд. Тонкие белые пальцы ведут по щеке Бонни, касаются подбородка, мажут вскользь по нижней губе,
- Знаешь, мне нравится воспринимать это как челлендж. Я просто хочу ездить по городам и трахать тебя в каждом, в котором мы окажемся. Потому, что ты в каждом слишком прекрасна.

Бонни. Одно имя, одна женщина, одна история. Тысячи эмоций. Бонни всегда кажется слишком живой, такой почти преступно и болезненно настоящей. Горячая кожа с оттенком кофе, глаза наполненные жизнью... Не той, которую привычно ведут все в этом мире, а жизнью дикой, ненасытной, настоящей. Такой взгляд бывает у тех, кто знает жизнь целиком, от самого глубокого дна и мерзкой вони помойных крыс в твоей спальне до безмерно дорогих номеров рэдиссона. Так смотрят люди, которые привыкли не просто бороться, а зубами вырывать то, что им причитается. Каждый раз, когда Клайд смотрит на Бонни, у нее все внутри скручивается горячим жгутом желания и восхищения. Этот дикий взгляд когда-то стал причиной недоверия. Самое перво дело, душный зал заседаний, короткий взгляд на незнакомую девицу и ощущение, что тебе жизненно необходимо узнать кто она такая. Почему она здесь. Почему так смотрит. Чего стоит. И за что продается. Все продаются, не надо сантиментов. Просто у всех своя цена и порой даже валюта тоже своя. Для кого-то цену можно просчитать в долларах, для кого-то - в атомах эйфории и оргазма. Кто-то продается за честность, кто-то за чувство превосходства или доминирования. Клайд всегда продавалась за кружащий голову успех. И немножко за эти глаза. Рывком в прошлое - она сидит на широком удобном диване, длинные пальцы листают бумаги в коричневой папке, на документах фотография Бонни, ничего не стоящие данные, наспех собранная история. Тогда Клайд хмурилась все больше по мере прочтения, пока составляла для себя личный портрет этой девчонки из зала суда. Если бы Бонни была девочкой из богатой семьи, обычной сукой с громкой фамилией и внушительным счетом, едва ли что-то бы вышло. Клайд заинтересовалась бы на одну ночь, может быть, но после... Не о чем трахаться с таким человеком, который рожден был с золотой ложкой в заднице. Но Бонни... О, она умеет удивлять. И ее история, похожая на паршивый триллер, заинтересовала Клайд куда больше, чем ожидалось. Все закрутилось как-то само собой, новое дело, попытка сотрудничества, понимание, что они идеально подходят друг другу. Как коллеги, конечно же. Как адвокат и помощница. Потому что Клайд всегда была требовательной и жесткой, Бонни же оказалась дотошной, исполнительной, умеющей добиваться нужного результата. Да и на слова Бонни никогда не скупилась, что всегда приводило Колдвелл в чистый восторг. Как-то ей сказали "у твоей помощницы слишком острые зубы", на что Колдвелл, смеясь ответила, что это и есть причина, по которой она работает с Бонни. Острые зубы, живой ум и боже, эти глаза.

Бонни беззастенчиво пересаживается на колени Клайд, газета остается на столе и ладони ложатся на бедра девушки. Едва ли в местной газете есть что-то интереснее, чем эти губы, глаза и темные кудри. В работе Клайд умеет отдаваться по полной, забывая и про сон, и про еду, и про лишние контакты вне текущего дела. Но процесс еще даже не начат, а Бонни всегда немножко особенная. Ее нельзя равнять с остальными, именно поэтому она рядом, а другие... Где они? Все те, кто смотрел на Клайд с нескрываемым обожанием и, зачастую, эрекцией. Слишком просто. Слишком неинтересно. Пальцы брюнетки скользят по телу, губы рисуют поцелуями узоры на коже и по загривку сбегают мурашки. Усмешка режет губы,
- Трахнуть тебя я могу и на столе, не обольщайся. - потому то кровать... Да ну, как банально! Но Бонни, конечно, права. Им нужно что-то вменяемое вместо того недоразумения наверху. Новый матрас - это безусловно. Но лучше сменить всю конструкцию потому, что эта может не выдержать. Клайд, конечно, спала крепко, как и всегда. У нее не бывает проблем со сном потому, что совесть не мучает, совесть давно в доле. На любой вопрос "господи, как ты спишь по ночам" Клайд привычно усмехается: "Голой на шелковых простынях." Но она слышала жалостливый скрип кровати, когда ложилась и уже тогда понимала, что проблему придется решать. Не им, разумеется. Пусть ее решает агент потому, что он получает деньги за свою работу. Это не просто сдача жилья в аренду, а сопровождение клиентов, так что этот парень в очках отработает каждый цент, если не хочет оказаться в суде по другую сторону от Клайд Колдвелл. А он, Клайд уверена, не хочет такого расклада.
- Престону я позвоню после кофе. - губами Клайд касается ямочки за ухом, прикрывает глаза, вдыхает, продолжает чуть тише, - Потому что спать все равно придется в кровати, а не на столе. И я хочу, чтобы мы обе нормально спали. Иначе этот Престон отправится делить камеру с нашим гонщиком. - она усмехается, чуть крепче сжимая ладонями бедра, касается губами виска. Все сказанное звучит, конечно, как шутка. Если достаточно плохо знать Колдвэлл. Она - очень херовый клиент в любом заведении. Требовательная, властная, знающая свои права. Ее нельзя наебать, с ней невозможно спорить, а отмахнуться от ее претензий - себе дороже. Престон, наверное, еще этого до конца не понял, но Клайд ему объяснит. Потому что сон - это важная часть жизни любого человека. Да, без хорошего секса Клайд станет нервной сукой [не то чтобы это сильно отличалось от ее обычного поведения, но], а вот без нормального сна обе эти девушки будут невыносимыми мегерами, откусывающими головы за одно неверно сказанное слово. В плане сна у Клодии всегда все было до ужаса просто. Комфорт - вот что главное. И если ты не можешь спать в обнимку, значит не спи. Если ты хочешь отвернуться - отвернись. Если ты хочешь спать в другой комнате - карты в руки. Ничего не стоит такой пытки, как лишение себя нормального сна.
- С ванной, конечно, сложнее, но может мы и правда быстро тут справимся. Карилло все же - мелкая сошка, дело плевое на фоне всего, что у нас уже было. Месяц... Ну, может, два. И возвращаемся в Нью-Йорк. И ближайший год никаких дел за его пределами! - она усмехается, прекрасно зная, что дела не спрашивают в каком городе им случаться. И даже если ориентироваться только на местных клиентов из большого яблока, все равно порой кого-то заносит на другой конец штатов и Колдвелл приходится ехать за своим клиентом. Если от нового клиента можно отказаться, то от своих постоянных она уйти не может. Это слишком невыгодно. Это лишит ее многих важных козырей в рукавах. Их с Бонни постоянные клиенты - это преступники Нью-Йорка, но именно они предоставляют огромный ресурс для работы. ​

ББонни рассуждает о делах после кофе и Клайд любуется. Честно говоря, самое начало всегда больше для Бонни, потому что она в этом чувствует себя комфортнее. Налаживать связи и узнавать подноготную - это Бонни. Клайд вступает в игру, когда надо давить и прижимать, а вот с налаживанием контактов у блондинки всегда было не очень. Слишком своенравная, слишком прямолинейная, заносчивая и порой даже грубая. Она умеет улыбаться и вовремя молчать, но ее талантам далеко до навыков Бонни.
- Архив, точно. Моя любимая часть любого дела, конечно. - в кривой улыбке такой же сарказм, как и в сказанной фразе. Архивы - это пыль, газетные вырезки и скучные книги об истории города. В архивах Клайд обычно начинает жаловаться на скуку примерно через пятнадцать минут потому, что ей душно, тесно и все бесит. Конечно, можно украдкой дразнить Бонни, но особого веселья это все рано не приносит. А вот на словах о спорт зале Клайд усмехается, откидывая голову чуть назад,
- Надеюсь, все же цивилизация добралась и сюда. Хотя... Не исключаю, что у них могут быть какие-то уличные площадки в парке, которые и носят гордо звание спортивного зала. Но будем надеяться на лучшее. - перехватив Бонни рукой за талию, Клайд прижимает девушку к себе рывком и целует в губы без предупреждения. Власть всегда пьянит и кружит голову, а когда эта власть еще и про равенство... Иррациональный и нелогичный союз. Именно поэтому никто и не думает, что они спят вместе. Но в поцелуе кроются действия, Клайд приподнимается со стула, удерживая Бонни за талию, подается вперед и сажает девушку на край стола. Прикусив нижнюю губы Бонни, усмехается, отрывается от зацелованных губ и щелкает пальцем по носу,
- Но мое отличное утреннее настроение может стать невероятно дерьмовым без кофе. - проскользив пальцами по плечу, бедру и колену, Клайд все же возвращается к кофеварке и переливает горячий кофе в кружку, любуясь на то, как пар поднимается к потолку, разнося по кухне еще одну порцию аромата жареных зерен.

ППод горячий кофе Клайд все же разворачивает газету и пробегается глазами по заголовкам статей. Едва не поперхнувшись, она вскидывает голову и смотрит на Бонни,
- Ты читала это? У них на первой полосе важная новость - в местном лесничестве дерево упало и придавило брошенную машину. На первой полосе, Бонни! - она закатывает глаза от негодования. Кажется, этот микро городок и правда будет максимально тухлой точкой в их челлендже. Остальные статьи носят примерно такой же характер - закрылась пекарня, произошло ДТП [пострадавших нет], нетрезвый водитель попытался завести свою тачку и не смог, на школьной ярмарке по случаю наступления каникул кто-то украл бумажного медведя. Когда газета вновь оказывается на столе, Клайд усмехается,
- Видимо, самое интересное, что здесь есть - мы. И наше дело. Так что... Пора готовиться к пристальному вниманию прессы. Надо сделать все личные дела сразу, пока мы еще не достаточно узнаваемы. Спортзал, кровать, разобраться с доставкой продуктов, нормальный кофе взять, - Клайд кивает на свою кружку и показательно морщит нос. Кофе не так уж плох, но хотелось бы лучше. - Ну и навести все необходимые справки, пока с нами еще согласны разговаривать. Фу, не могу больше... - кружка опускается на стол с грозным стуком, Клайд поднимается на ноги и откидывает волосы с лица, - Пойду оденусь и приведу себя в порядок. Надо найти не только спортазл, но еще и нормальную кофейню. Я не удовлетворена. - фыркнув, она на короткий миг касается плеча Бонни кончиками пальцев, но после все же уходит по лестнице на второй этаж. Минут двадцать уйдет на то, чтобы одеться и набросать легкий мейк. И напомнить Бонни взять с собой хотя бы пиджак потому, что да, как она верно заметила, здесь лето и всего плюс пятнадцать.