just let me be
danny — steve
|
[25.01.2020] derry,just let me be
Страница: 1
Сообщений 1 страница 8 из 8
Поделиться12021-06-27 01:19:28
Поделиться22021-06-28 11:52:04
липкий страх ползёт по позвоночнику, стоит дэнни открыть глаза и ничего перед собой не увидеть. кромешная тьма забирается в каждую клеточку его тела, пока он в панике собирает в голове свои последние воспоминания. кажется, его сбила машина? да, точно, он ехал на велосипеде от друга, ехал не очень уж и ровно, поскольку выпил несколько банок пива, но никаких правил при этом не нарушал и на проезжую часть не выезжал. но тем не менее удар был, он хочет дотянуться рукой до правого бедра, но едва двигается, как все тело пронзает тупой болью. а ещё руки оказываются связаны за спиной и от этого осознания майерса нехило так передёргивает.
он связан. черт возьми, связан.
так, нужно вспомнить. он приложился щекой к гравию, попытался подняться и даже обернулся на остановившуюся машину. из-за яркого света фар дэн мало что видел, но две фигуры стремительно вышли из машины и.. затем наступила полная темнота. а ещё тягучая боль расползлась по всему лицу…
он раскрывает рот, желая позвать на помощь или сказать хоть что-либо, чтобы элементарно услышать собственный голос, но рот закрыт, заклеен и все что у него получается - это нечленораздельное мычание. майерс в панике извивается всем телом, пытаясь хоть каким-то образом повлиять на создавшуюся безвыходную ситуацию. он не может быть связан, он не может быть похищен.. черт подери, он просто опоздал к ужину, почему все внезапно оказывается таким сложным? таким не поддающимся логике? дэнни делает глубокий вдох, но паника не отступает. к тому же он начинает различать голоса вокруг себя, они становятся все отчётливее, конкретнее, они говорят об его отце и громко шумно ругаются. дэнни совсем ничего не понимает, в левом ухе у него по-прежнему звенит, а прохлада бетона, на котором он, по-видимому, лежит, пробирает до костей. голоса стихают, переходят на шёпот и будто бы удаляются, но в сознании майерса одно остаётся неизменным - его отец как-то связан с этим. связан с тем, что сам дэнни лежит связанный не пойми где, нога почти онемела, а губа его разбита и явно кровоточит.
страх стал с ним одним целым, а невозможность двигаться лишь усугубляла его положение. майерс раз двадцать успел подумать обо всей своей жизни , прежде чем тяжелые руки дотронулись до его хрупкого тела. резкая боль в руке, а за ней долгожданное небытие… и весь мир в мгновение кажется до жути приторным, мягким. дэнни мысленно тянет к нему руки, ловит тот кайф, о котором только слышал, но ни разу не решался попробовать. очередная боль в сгибе руки, очередная тьма и волна невиданных ему ранее эмоций. он забывает об отце, о друзьях, забывает даже о себе.
он не знает сколько это длится, время будто перестаёт существовать, оно липкой жвачкой обволакивает его тело, тянется, путается в волосах и путает разум. майерс чувствует всё сразу и не чувствует ничего. губы его по-прежнему двигаются в нелепых попытках выразить свои мысли, поделиться ощущениями, как будто это кого-то могло заинтересовать. когда ему отклеивают рот и дают воды, он жадно глотает, а после всё же успевает свои бредовые идеи озвучить. звучит жалко. ах да, это же его собственный голос звучит так. он уже и забыл, ему практически не дают прийти в себя, очередные инъекции наркоты уже даже не чувствуются, будто руки и вены приспособились к подобной процедуре. да и весь он приспособился, остатками былого чистого разума понимая, что к такому дерьму привыкаешь слишком быстро. дэнни помнит, что оно же и убить способно и.. в какой-то момент совершенно перестаёт пугаться этой мысли.
пусть это остановится..
в очередной раз пробудившись от тревожного сна, дэнни чувствует себя максимально херово. голова шумит, тело ломит неизвестной ему болью, но при этом воздух кажется ему свежее, он оглядывается и замечает очертания комнаты. повязки на глазах уже нет, майерс недоверчиво пробует руки - не связаны, точнее одна свободна, а вторая..
- какого чёрта.. - майерс вздрагивает от звука собственного голоса, рот тоже отклеян и он инстинктивно тянется тонкими пальцами к сухим губам. ноющая боль в сгибе локтя заставляет его почти заскулить и дэнни, крупно дрожа, сгибается пополам. тусклый свет подвала (а он не сразу, но догадывается, что это именно подвал) радует глаз. оказывается "видеть" - это что-то из разряда чудес света, ему нравится, что перед тем, как оставить его умирать, ему-таки развязали глаза.
умирать.
да, пожалуй, именно такой исход и ждёт майерса. у него нет сил даже попытаться выбраться из наручника, нет сил позвать на помощь.
он беспомощно подтягивает к себе колени и прижимается затылком к батарее. и даже не дёргается, когда в проёме замечает чью-то фигуру.
- я ещё не сдох, приходите через пару суток, - шепчет он и прикрывает глаза. жестокость и извращённое чувство юмора его похителей уже не вызывают страха. в нём, в принципе, никаких чувств или эмоций не осталось.
одна звенящая п у с т о т а.
Поделиться32021-06-28 18:29:31
- и? ты хочешь просто завалиться к этому хуанито и что? нет, ты мне ответь, Стиви! - пока Марк сварливо таскается за Стивом по гаражу, татуированный блондин хмуро укладывает оружие, проверяет патроны, сверяется с картой,
- ты, кажется, не все услышал, Марк? этот"хуанито" толкает герыч. в школе. в Дэрри. ровно там, где учится моя мелкая. и даже если он вообще никаким боком не причастен к исчезновению пацана, у меня есть к нему претензии. на моей земле ни одна паскуда не будет толкать герыч детям. - дернувшись на звук мобильника, Стив вчитывается в строчки сообщения, сам себе кивает, вздыхает и поднимает голову, чтобы вновь взглянуть на лучшего друга, - я жду всех к пяти по адресу. не думаю, что мы там чаи пить будем, так что понадобится зачистка. и позвони Майерсу. я в это пекло из-за него полез, так что пусть подсуетится и поможет с трупами. - обмен рукопожатий, скупые улыбки братьев по жизни, пусть кровь этих двоих и не свела, смысл во взглядах. и его, смысла, куда больше, чем сказанных слов. Марк волнуется и ворчит совсем не потому, что ему лень куда-то ехать или он боится пустить пулю в голову другому человеку. увы, подобная практика для них с Баркером уже давно не нова. но Марк волнуется за лучшего друга. каждый раз, как в первый. если Стива застерлят, у Марка никого не останется. пока вечер опускается на город и мажет холодом по темным углам, Марк укрепляет ремень и кобуру, бросает еще один взгляд к дороге, по которой укатил друг, чертыхается и срывается следом. "друг за друга, всегда" - казалось, что это неплохая идея для татуировки, но какой смысл бить то, что уже выгравировано на сердце.
- тремя днями ранее -
- Стивен, к тебе пришли! - голос матери заставляет оторваться от скроллинга интернет-магазина и Стив поднимает голову. Взгляд, обращенный к двери в тесную столовую, выхватывает знакомую фигуру. Стив хмурится, брови опускаются ниже, голос звучит свистящим полушепотом, как рванувшая к чужому виску пуля смысла,
- какого, блядь... - подскочив на ноги, Стив захлопывает дверь за спиной вошедшего, толкает мужчину к стене, тычет пальцем в плечо,
- ты ахуел уже сосем, Майерс?! в дом моей матери приперся? я не посмотрю, что мы...
- помоги мне, Стив. прошу тебя, помоги мне... - неожиданно сдавленный шелест чужого голоса заставляет сделать пол шага назад. так говорят люди, которые тонут. люди, которые понимают, что вот-вот потеряют последнее. из последнего у Майерса - что? сын, дом и старый телек? и смысл происходящего до Стивена доходит омерзительно быстро. за дом и телек так бледнеть не будут,
- он пропал... со вчерашнего вечера его никто не видел. и никакие поиски не помогают... ты же знаешь, Дэнни не такой. Дэнни - хороший мальчик. - кривая усмешка чертит полосу по щекам, но Стив не отвечает отказом. он садится обратно к столу, закуривает, думает, глядя перед собой. да, Дэнни - не такой. Стив не знаком с пацаном, но просто наслышан о том, что у Майерса хороший сын, нормальный, получше самого Стива. и кому он нужен в сраном Хэйвене? маньяков вроде пока не замечали, несчастный случай быстро получил бы огласку. другой вопрос, что отец Дэнни - коп. продажный коп.
- кому ты перешел дорогу? - Стив даже не смотрит на своего гостя, ему противно потому, что от твоих дел не должна страдать твоя семья. это неправильно. это именно то, чего Стив всеми силами старается не допустить всю свою жизнь.
- я уже думал об этом... но я не могу ничего сделать здесь. может... может, это Парильо. но он живет в Дэрри, мне даже прижать его нечем будет. а в Хэйвене брат его дурь толкал, я его и закрыл. - сказочный долбоеб, конечно, этот Майерс старший. закрыть брата наркоторговца, не подумав о возможных последствиях - ну, тут даже не малый опыт не спишешь, мужику то давно за сорок перевалило.
- Парильо, значит... я проверю. но ты до конца жизни расплачиваться будешь, помяни мое слово, Майерс.
проверки, наводки, звонки и слухачи в нужных районах привели все ниточки к одной точке - дом Парильо в Дэрри. средней руки наркоторговец в Хэйвене, и правда, не промышлял, однако... Стив случайно узнал, что Парильо дважды в неделю отирается у школы, а дальше уже размотал клубок продаж и отследил все точки сбыта. пока он собирал вещи в своем гараже за городом, несколько крепких парней уже паковали дилеров и закрывали их точки. даже если Парильо и правда не похищал Дэнни Майерса... сложно остановить того, у кого нет тормозов.
в чужом доме стоит кислый смрад и Стив, конечно, не очень расист, но у мексикашек всегда вот такая лажа. вонь, клопы и тараканы. приятель Парильо тянет лапы к Стиву, намереваясь, видимо, того ощупать на предмет оружия,
- руки убрал нахуй. - Стив даже не пытается скрывать глок на поясе, демонстрирует его охотно и быстро, но и расставаться с ним не планирует. он смотрит внимательно в глаза напротив, пока этот бугай строит из себя опасного парня, объясняет расклад и как тут все устроено. Стив слушает секунд десять. и еще столько же. а потом поднимает руку и отправляет пулю в голову неудавшемуся гангста,
- как вы заебали... - со вздохом переступив рухнувшее на пол тело, Баркер идет коридором дальше, минует кухню, гостиную, но хозяина дома находит в кабинете - тот истерично роется в сейфе, явно обеспокоенный донесшимся звуком выстрела,
- Антонио, привет, старина. - перемахнув через спинку кресла, Стив падает в него и глоком указывает мексиканцу на стул по другую сторону от стола - сидеть, - мы, кажется, не знакомы? но ты то должен меня знать, я думаю. хотя... да нет, бред, конечно. если бы ты знал, кто я такой, ты бы не стал толкать хмурого в школе, да? ведь не стал бы, Тони? - почесывая дулом переносицу, Стив смотрит на Антонио, но чуткий слух пытается уловить присутствие в доме других людей - пока тихо. слишком тихо для мексикашек. нет, Стив, что ты, конечно, ты не расист!
- я - Стив. Стив Баркер. и очень хуево, что ты не знаешь, кто я такой. вот если бы тот долбоеб на входе знал, сейчас бы не лежал с лишней дыркой в голове. тише-тише, не кипишуй, ты ему все равно уже не поможешь. -ткнув пистолетом обратно в сторону стула, Стив побуждает хозяина дома сесть на жопу ровно и не дергаться. Антонио бледнеет [насколько это вообще возможно для смуглокожего мексиканца], на лбу выступает испарина. вряд ли, задумывая толкать наркоту, этот парень предполагал, что к нему придет уличная шпана и будет глоком тыкать в лицо.
- а, кстати, пацан у тебя? сын копа. ну ты понял - кажется, этот вопрос выглядит спасительным кругом для Парильо - во взгляде появляется огонек надежды, мексиканец кивает,
- д-да, но... нет, погоди, если я отдам его, ты меня грохнешь. - вскинув брови, Стив прикидывает мысленно и кивает,
- ну, пожалуй, что так. но если ты мне его не отдашь, я же тебя тоже убью. хотя... смотри, какой расклад. я забираю пацана, а ты сваливаешь из Дэрри. все счастливы, живы и никакого герыча в моем городе.
- слово даешь?
- даю.
когда гремит новый выстрел и Парильо кричит от боли, среди смешанных гласных и грязных ругательств слышится "ты обещал". Стив пожимает плечами - я напиздел. но нет. он бы отпустил этого долбоеба, правда отпустил бы. просто Дэнни... блядь, ну как так можно. пацан нашелся в подвале, привязанный к стулу, с исколотыми венами, скотчем на губах, повязкой на глазах. его обкалывали до беспамятства, лишь бы не пытался выбраться. и ведь всем было похуй, что даже если пацан выживет, ему уже сломали жизнь. поэтому первая пуля и отправилась не в голову, а в колено - в назидание,
- уебки... - Стив рычит, подходит ближе к Дэнни [они так похожи, как разные временные копии одного человека, будто Дэнни - это Стив из прошлого... или наоборот? эти белые волосы. и черные синяки на сгибе локтя. Стив сглатывает подступающую тошноту], освобождает того от веревок и аккуратно снимает скотч со рта,
- ладно, это мы решим, парень... - пальцы нащупывают сонную артерию, пульс есть, а значит все не совсем плохо. только за спиной корчится Тони и осыпает проклятьями бедовую голову Баркера,
- а, я про тебя уже забыл, боже... - оторвав взгляд от Дэнни, Стив оборачивается назад лишь за тем, чтобы выпустить контрольный в голову, а следом подхватить Дэнни на руки и уже на выходе шепнуть Марку, чтобы тут все сожгли нахуй.
- и ни слова его отцу. я сам.
я сам.
я сам все решу. я сам помогу слезть. я сам объясню. я сам был в этой же заднице, боже, но я то хотя бы по собственной дурости себе иголку в вену втыкал, боже блядь! ему кажется, что Дэнни - совсем ребенок, хотя это абсолютно не так. он же студент уже, да? у них и разница то меньше десяти лет, наверное. просто сейчас он выглядит ребенком. выглядит тем, кому помощь требовалась еще вчера. продавленный матрас у батареи - это не то, что обычно подразумевают под словом "помощь". Стив смотрит на пацана от порога и флешбеки прошлого душат за горло, едва ли не засовывая липкие пальцы в глотку. ему было также погано. также страшно, мерзко и больно. но ты ведь даже не уверен, что он переживет это все. ты пережил, но он - не ты. тебе кажется, стив, вы совсем не похожи. он другой.
- дэнни? честно говоря, надеюсь, что через пару суток тебе станет легче... - и сейчас Стив выглядит таким, каким его никто обычно не видит. заботливым, огорченным, серьезным, мрачным. без привычного флера агрессии, только с горчащим под языком беспокойством. бутылка воды катается из ладони в ладонь, пока Стив наконец-то ни ставит ее у батареи,
- вода. и... на сегодня это все. справа ведро - если захочешь отлить или блевать. завтра принесу хлеб. - не удержавшись, кончиками пальцев Стив проводит по лбу парнишки, убирая прилипшие волоски, чуть тише роняет,
- переживи эти несколько дней. - пожалуйста.
Поделиться42021-06-30 21:02:58
реальность никогда ещё не казалась такой далёкой, смежной со сном, будто он стоял сейчас на распутье - и одному чёрту известно в какую сторону шаг в пропасть, а в какую - к выходу. да и есть ли вообще этот выход? как тот призрачный свет в конце тоннеля, что все так ждут, к которому стремятся, а он всё не показывается и не показывается. а тянуться к нему нет сил, майерс, в принципе, устаёт слишком быстро, хотя, казалось бы, всего несколько минут как отошёл ото сна. парень даже руки не может поднять, медленно моргает и даже элементарный вздох отдаётся невиданными усилиями в груди.
он запоздало чувствует под собой мягкость матраса, запоздало замечает обеспокоенное выражение лица у парня, что подходит чуть ближе. словам, что слетают с его губ, майерс не доверяет. с чего незнакомцу надеяться на подобное? кто он вообще такой? но дэнни своих мыслей не озвучивает, его вниманием завладевают последние слова.
переживи эти несколько дней
вкус на языке от перекатанных слов остаётся приятным, будто пластырь приклеили на давно кровоточившую рану. майерс на секунду замедляется во времени, незнакомый парень с добрыми и грустными глазами удалятся и он хочет вытянуть руку, хочет попросить его остаться, попросить ещё раз прикоснуться своими пальцами до его лба и поделиться теплом. дэнни уже и не помнит, что такое это «человеческое» тепло, насколько приятным оно может быть, почти с п а с и т е л ь н ы м. рука даже слегка вздрагивает, ведь мозг импульсы посылает, но по итогу не двигается. за парнем закрывает дверь и в подвале он остаётся один, пристёгнутый наручником к батарее, оставленный на произвол собственного организма и его способностей к борьбе с дрянью, что ему вводили насильно в течении несколько дней.
дэнни прокручивает заезженной пластинкой финальные слова и цепляется за них всеми оставшимися силами. он не знает, что будет через час и тем более не знает, что будет завтра, но в данный момент отчетливо чувствует, что умирать не хочет. он должен пережить это.
приподнятое настроение остаётся с ним до первого рвотного позыва, когда желудок как в мясорубке перекручивается, когда каждая клеточка его тела дрожит, а все тело за мгновение становится потным. дэнни почти воет, сплевывая в ведро рядом не столько содержимое своего желудка, сколько рта. он чувствует себя бешеной псиной, из пасти которой слюни текут рекой. чувствует себя, к слову, хуже. ему бы дотронуться до груди и проверить не пробило ли сердце в ней дыру, ведь скачет оно, как умалишённое. майерс пытается дышать, пытается втолкать в себя воду, до которой тоже с трудом дотягивается, пытается просто не сойти с ума.
переживи
кажется, несколько раз его бросало в сон. или он тупо терял сознание? затхлый вкус во рту после очередной рвоты ему совсем не помогает, но парень, тот самый, что на самом деле не является плодом его воображения (ведь в перерывах между выбросами из реальности дэнни уже ни в чём не был уверен) и действительно существует, приносит ему хлеба. как и обещал, а значит наступило то самое " завтра". можно ли просить сыграть фанфарами, что он не сдох ещё вчера?
апатическое настроение дэнни не вяжется с добротой и заботой, что ему предлагает незнакомый для него человека (а где же отец, чёрт возьми?), он отмечает про себя, что узнает все у парня, когда ему станет лучше.
когда он выкарабкается. майерс готов встретиться лицом к лицу с чернотой и её острой косой, он руками держится за батарею, когда его выворачивает буквально наизнанку в очередной раз. и каждый гребанный раз он надеется, что хуже не будет.
но кажется у слова «хуже» нет предела или срока годности, когда дело касается героина. или от чего его тело так трясёт? майерс экспертом не был, но слышал, что одна из самых яростных ломок именно после него. зачем люди добровольно подсаживаются на это дерьмо останется для него на всю жизнь огромной загадкой.
когда тот-кому-небезразлично вновь появляется в поле зрения, дэнни на пике своей борьбы. как у эпилептика, его тело крупно передёргивается, испарина на лбу собирается в капли и скатывается по вискам. он дышит ртом, жадно хватает воздух и хрипит, словно ему прострелили грудину и конец уже близок.
- как .. как тебя зовут? - он не уверен, что его слова можно разобрать, но на повтор сил нет. может незнакомец умеет читать по губам? дэнни пустым взглядом смотрит на парня перед собой вопрошающе и губы изгибает кривой усмешкой. он мог бы ещё добавить, что хотел бы знать имя своего спасителя перед тем.. перед тем, как тело содрогнётся в последний раз, но драматизировать никогда не было его коньком. и пусть майерс до последнего хочет отрицать очевидное, его сердце исполняет невиданные кульбиты и, блять, ни одно здоровое сердце подобной нагрузки не в состоянии выдержать… каждый вдох отдаётся невиданной болью. это все слишком. слишком для него, он никогда сильным не был, его хрупкое тело можно переломать с легкостью соломинки. да, у него оставалась твёрдое желание и воля к жизни, но разве этого достаточно?
переживи
отчаянную мантру про себя повторяет. одно слово. одно действие.
дэнни сгибается, рукою хватаясь за впалый живот. он жмурится, зубы стискивает, но болезненный вопль все же вырывается из легких. и прежде чем в очередной раз - ему хочется все же наивно верить, что не в последний - упасть лицом на матрас, он прилагает великаньи усилия и выдавливает из себя улыбку.
улыбку для стива за его заботу и добрые глаза, что стали для майерс якорем.
если он выкарабкается, то исключительно благодаря ему.
сколько я не обернусь на былые пути назад -
я рисую губами на простыне твои глаза
Поделиться52021-07-01 02:15:09
у Стива мало эмоций. кроме гнева. он не находил смешным цитату из фильма про халка потому, что понимал ее лучше, чем кто бы то ни было. я всегда в ярости. как бешеный стаффорд, Стив всегда был в ярости. если не был обдолбан или убит литрами алкоголя. но ярость, гнев и злость - это самые понятные, доступные и изученные для Баркера эмоции. когда дверь старой квартиры в ист сайде закрылась за спиной, Стив впервые за долгое время ощутил тошноту от страха. пришлось прислониться к холодной стене и несколько минут просто вспоминать как дышать потому, что... не Дэнни. нет, в той комнате остался не младший Майерс. там остался сам Стив версии какого-то там две тысячи хуй пойми какого года. Стив, у которого созвездия черных точек на сгибе обеих рук рисовались уебищно остро и мрачно. Стив, который скалился и рвался с наручников так, что чуть баатерю из стены не вырвал. он не был благодарен, терпелив и далее по списку. Стив был, блядь, в бешенстве. он смеялся, покрывал матами Марка, орал на закрытую дверь и разбивал руки о стены и пол. Стив изуродовал себе руку, дергая наручник. Стив сломал себе два пальца, пока пытался вскрыть себе вены крючком на батарее - потом пришлось его спилить... на случай других "пациентов". но Стив... он не хотел тогда выжить. нет, в первые два или три дня Стив отчаянно бросался со всей своей злобой на каждого, кто входил в дверь. он плевался ядом, смотрел, как психопат и рычал. натурально рычал, как раненый медведь. а потом, когда из желудка начала выходить не еда, а горькая желчь, у Стива не осталось сил даже на злость. больше всего он тогда хотел просто сдохнуть. пытался, да не вышло. сейчас то он благодарен, но тогда... он растирал запястье металлом наручника, он грыз зубами вены, которые чесались изнутри, он прикладывался затылком о стену. он выжил. но какой ценой?
а выживет ли он?
Стив шагает по городу и в его походке будто что-то меняется. появляется дерганая нервозность и вот ему снова сраных восемнадцать и его ломает. он ищет дилера, чтобы купить еще пакет дряни. чтобы шприцем затолкать герыч в голубую ветвь вены, пока жгут плотно сдавливает кожу чуть выше локтя. в кармане звенит ложка при каждом шаге, ударяясь о зажигалку. Стив выглядит наркоманом. конченым наркоманом с бегающими глазами, испариной на лбу и нервной ухмылкой. Стив жалок. Стив ненавидит себя. но еще больше он ненавидит реальность, в которую его выталкивает ломка. вдох.
Дэрри снова шумит январской суетой, заметает пороги белыми хлопьями снега и воздух кажется таким чистым, словно отмытым хлоркой. так пахло в той комнате, когда Марк заставил Стива убраться. его перестало выворачивать по двадцать раз за день и Марк просто бросил ему тряпку со словами "убери за собой". наверное, никогда больше Марк не позволял себе ни такого тона, ни таких слов, ни даже таких взглядов. Марк всегда был чуточку ниже, словно бы под. но в тот момент Марк решал за двоих и сделал верный выбор. а Стив... Стиву пришлось драить комнату, вымывая собственную блевоту и мочу. хлорка казалась спасением, в ее запахе можно было не чувствовать собственных. снег пахнет почти также и приносит за собой запах хлорки в аптеку, когда над дверью звякает колокольчик. нет-нет, викодин не подойдет, Томми, прости, мне нужно что-то... попроще... что-то для наркомана, понимаешь. и Томми понимает, конечно. кивает, суетливо достает другие упаковки, предлагает три варианта - Стив сгребает их все. в своем персональном трипе до ада он умирал от боли и Дэнни наверняка приходится тоже не сладко. едва ли парочка блистеров полностью сможет избавить от того, с какой силой герыч выкручивает кости, но это хотя бы что-то. хотя бы ради пары часов сна в день. а дальше, Стив очень надеется на это, все станет лучше.
если он выживет.
- да, я нашел его. слушай... ну, загулял. бывает. - по телефону врать почему-то немного сложнее, чем в глаза. Стив никогда не гнушался лжи, но сейчас не вполне понимает зачем врет. наверное, что-то внутри едко подсказывает, что старшему Майерсу лучше не знать всей правды. по крайней мере, не сейчас. надо дать пацану прийти в себя, чтобы его отец увидел уже не наркомана, а... да брось, Стиви, ты лучше остальных знаешь, что бывших наркоманов не бывает. какое самое яркое впечатление у тебя было? за какое ощущение ты готов был продать душу? и, помнишь, даже сестренку? за сраную дозу, Стив. за кайф от прихода. не бывает бывших наркоманов, ты знаешь это. потому, что каждый день ты просыпаешься с четким ощущением того, самого последнего, прихода. ты помнишь как это было. и ты, конечно, даже себе не признаешься, но ты бы все отдал за то, чтобы хотя бы еще раз повторить.
- нет, он потусуется немного в Дэрри. я нашел ему тут применение. ой, блядь, дай парню отдохнуть. не волнуйся, никуда я его не втяну. - куда еще то, блядь? - вернется через пару дней. отдохнете друг от друга. - лающий смешок летит в трубку, короткие гудки разрывают контакт. Стив нервно хмурится, вскидывая голову на вошедшую мать, но та лишь качает головой и ставит на стол перед сыном кружку черного кофе.
- ни слова. - и она покорно молчит. потому, что боится. каждый день боится. и этого Стива и особенно того. потому что тот был даже страшнее. тот мог угрожать ножом и кидаться стульями. тот выглядел безумцем и, по факту, им же и был.
комнатка пропахла человеческим телом, но Стив вырос в местах, где вонь стояла похлеще. он скатывается по стене на пол напротив Дэнни, садится у самого выхода, подтягивает ноги, сгибая в коленях, смотрит. смотрит. смотрит. как не сойти с ума и не вернуться обратно? как не чувствовать то, что чувствует сейчас он? тяжело сглотнув, Стив усмехается, качает головой, трет пальцами по затылку и к шее,
- Стив. - имя звучит, как вырванный из контекста фрагмент ругательства. слишком резко, ярко и громко. слишком живое для этой комнаты мучительной агонии боли. но Дэнни держится. это даже восхищает. сколько силы на самом деле в этом тощем теле? не то чтобы сам Стив блистал габаритами, но... Дэнни ведь подросток. но в нем будто какая-то неожиданная мощь, необузданное желание жить. взгляд ползет по матрасу, облизывает кромку пола у ног парнишки, спотыкается о царапины на полу и снова... снова... безумие в глазах, уродливо разъехавшийся в оскале рот, ногти, сломанные в кровь от того, как яростно царапали пол. сморгнув наваждение, Стив смещает взгляд к стене, роняет бездумно,
- ты, возможно, меня сейчас ненавидишь. по крайней мере, я бы ненавидел. вернее... я и ненавидел. на самом деле. просто напротив меня, у этой батареи, сидел другой человек. - и не понятно что именно хочет сказать Баркер. обтекаемые формулировки, ни капли конкретики, ничего понятного. будто он пытается сказать что-то не словами, а между слов. переврав подстрочник, выдать свою истину и размозжить ею лживое мерцание люминисцентной лампы под потолком. вместо объяснений,
- потом становится легче. но, если совсем дерьмово... - вытащив из кармана блистер с тремя таблетками, Стив швыряет его на матрас. предусмотрительно отрезанные три ячейки, чтобы Дэнни не пришла в голову чудесная мысль наглотаться обезбола до передозировки. а Стив...
Стиву тошно видеть.
и тяжело не смотреть.
он сгребает себя с пола, крутит в пальцах мятую сигарету, смотрит на крошащийся на пальцы табак,
- я вернусь. завтра.
Поделиться62021-07-08 13:40:03
перед тем как окончательно отправиться к морфею в гости совершенно не на чай, майерс улавливает чужие слова, больше похожие на воспоминания, признание. заплывший от боли и ломки мозг с трудом вникает в смысл, но нутром парень понимает, что это нечто важное. очень личное. он лениво промаргивает, не в силах противиться тяжести своих век, и проваливается глубоко, но одновременно с ним недостаточно, чтобы не думать о том, что сказал уже_не_незнакомец. сам дэнни определённо его не ненавидел, пусть каждая клеточка тела и кричала в агонии, она так же сквозила благодарностью, ведь стив вытаскивал его из глубокой ямы, в которой сам парень, скорее всего бы, сдох в одиночестве и муках. сказанные слова внесли немного ясности в ситуацию и в осведомлённость парня о подобных вещах и мерах предосторожности.
он проходил через это дерьмо.. когда был другим человеком. наверное, когда дэнни придёт в себя, он с трудом об этом вспомнит, однако ощущение общности, ощущение чего-то близкого навсегда поселится в его сердце. они похожи.
тремор в пальцах ощущается даже сквозь сон, внутренности по-прежнему завязаны в узел и каждый вдох даётся ему с трудом. дэнни чувствует, как сердце то ускоряется как заводной мотор гоночной тачки в формуле один, то замедляется, разве что дважды в минуту отдаваясь еле заметным пульсом по телу. если в подобный момент поднести два пальца к венке на шее, вряд ли можно с уверенностью заявить жив ли пациент или уже мёртв.
подобное состояние пугает.
подобное состояние заставляет тебя поддаваться сомнением и сомневаться во всём абсолютно. оно разбивает на осколки, что по миру разнесутся ветром, без возможности собрать все обратно, без возможности однажды снова стать целостным. стать невредимым. нет, майерсу нанесли непоправимый вред и сломленным он теперь будет всегда. даже если однажды сможет не думать о случившемся и найти в себе силы оставить всё в прошлом, это тягучее безнадёжное состояние внутри засядет, как редкостный вирус, оно отравлять кровь будет постепенно и от это, увы, лекарства нет. бывших наркоманов не бывает, пусть и майерсу не хочется в это верить, он же не добровольно на эту дрянь подсел, разве это не считается? разве он не заслуживает поблажек ввиду того, что всегда был хорошим мальчиком?
во сне ему снится былая жизнь, безмятежная, наполненная смыслом, п р а в и л ь н а я. как напоминание о том, что утекало сквозь пальцы все эти дни, сначала пока он был в заточении и постоянно под кайфом и даже теперь, когда заточении в подвале казалось единственно разумным вариантом. дэнни потерялся в пространстве и времени, застрял в плоскости из боли, судорог и постоянного желания блевать. в следующий раз он определенно выблюет легкое или может почку, но что-то непременно оторвётся, благородно сделав выбор за него и остановив эту пытку. голос стива в голове стихал. майерсу было так хуево, он уже с трудом верил в хороший исход, уже не ждал его. зачем? какая жизнь ждёт его после подобного? руки изуродованы и клеймом попахивают, что общество пренепременно на него поставит, здоровье посажено и, чёрт его знает, подлежит ли восстановлению, психика - вдребезги.
как он вернётся домой? как вернётся к отцу?
с этой мыслью дэнни открыл глаза, почти тут же зубы стискивая от тупой боли, что проснулась вместе с ним во всём теле. сон не приносил желаемого облегчения и каждое пробуждение давалось ему с таким трудом, будто его сбил грузовик, а голова безустали болтается из стороны в сторону, как у собачек, что на панели автомобиля приклеивают. пот скатывается по спине и груди, мысли шумные и неразборчивые, веки тяжёлые постоянно, во рту сдохла крыса.. парень тянется за бутылкой, стараясь на жгучую боль в локтях внимания не обращать. это всего лишь боль, это все в его голове. он делает несколько глотков и взгляд падает на таблетки, что лежат рядом. майерс смутно припоминает, их оставил стив перед тем, как уйти. он подтягивает их к себе носком ботинка и, не раздумывая, проглатывает все три одним махом. надежда на то, что боль рассеется или хотя бы притупится на какое-то время, хотя бы на минуту, не покидает его, молоточком стуча по вискам.
дэнни с трудом дышит, рукавом кофты вытирает влажный лоб, дергает сначала одной ногой, затем другой. все тело тяжелое и ватное, желудок высох и скорее всего приклеился к позвоночнику, парень выпил ещё воды. как там говорил стив? через пару суток станет легче? по ощущениям он гниет тут уже не одну неделю, а раньше двадцати четырёх часов в сутки было катастрофически мало.. парень вытягивает голову, пытаясь найти в подвале окошко наружу, но такого здесь нет. лишь дряблая лампа отскакивает лучами тусклого света по стенам. за дверью слышатся шаги, единственный его компас в этом замкнутом кубе, приносящий ощущение реальности. завтра наступило.
а вместе с ним и сознание просветлело на одну сотую. лучше, чем совсем ничего.
- завещание писать не придётся, - хрипит он отёкшими связками, как только их взгляды сталкиваются. майерс замечает в чужих руках нечто похожее на еду и почти даже улыбается этому. кто бы мог подумать, что он будет рад обычному куску хлеба. движения ещё даются ему с великим трудом, но у него получается протянуть руку. главное не торопится, думает он, это теперь будет долгий процесс. он отламывает по маленькому кусочку и осторожно отправляет их в рот один за одним. даже жевать больно и тяжело, парень глубоко вздыхает, пытаясь смириться с тем, что как раньше уже не будет .
ничего не будет, как раньше.
он молчит какое-то время, пытаясь из мутной головы слова собрать в годный пазл и наконец вновь взгляд на стива поднимает.
- ты мне расскажешь, что случилось? - сбивчивый шёпот с губ его срывается словно нехотя. дэнни думал спросить у парня, нанял ли его отец, был ли отец в курсе того, через что пришлось пройти его сыну..и ещё много чего, что терзало ему душу, а по итогу вопрос был обо всём сразу и ни о чём конкретно.
да и об отце говорить, если честно, ему совершенно не хотелось.
логика подсказывала, что если бы он был в курсе, то.. скорее всего был бы всё это время с ним, да? майерс уже ни в чём не был уверен, кроме одного - он жизнью обязан исключительно стиву.
Поделиться72021-07-15 00:47:20
Стив колесит по городу и неласковое январское солнце оттачивает острые линии скул, делая каждую улыбку похожей на оскал сорвавшегося с цепи пса. Стив решает вопросы, настраивает процессы и считает чужие зубы - костяшки ноют так, словно истосковались по тупой боли, глупым дракам и импульсивным силовым решениям. его жизнь остается прежней и в ней ничего не меняется настолько ощутимо, чтобы заметил кто-то извне. мать, наверное, могла бы заметить, но с матерью у Стива все сложно. разговоры отрывистые, фразы короткие, взгляды колкие или испуганные. так странно все сложилось и Стиву теперь уже сложно вспомнить был ли момент, когда мать его не боялась. да ему и не надо вспоминать это, Стиву ведь поебать. по-е-бать. подошвы скользят по выпавшему снегу, Стив смеется, роняя сигарету в сугроб и тормозит, хватаясь длинными пальцами за угол автомобильной дверцы, призывно открытой и манящей в тепло. но Ствиу не холодно. не сейчас. когда он думает о мальчишке в подвале старого дома, тогда мороз пробирает до самых костей и к горлу подступает неумолимая тошнота. это ведь даже не его война. ему и сейчас должно быть поебать. ведь если Стив так легко игнорирует существование собственной матери, то какое ему дело до какого-то там пацана? еще и сына копа. но.
[indent] - но;
но - это не точка. но - запятая. после но всегда следует много лишней херни, для которой не нужно бы оставлять место в белокурой дурной голове. но. но Стив не может отвернуться и вычеркнуть. Стив слишком ярко помнит каждый ебучий момент того ада, который прошел сам и в котором теперь варится Дэнни. и за его но стоит не добродетель благочестивого христианина, чушь собачья. за его но - личная боль, незакрытый гештальт, из которого поддувает злым сквозняком зимы. у его но есть цвет глаз, тонкие линии вен и ломанные запястья. его но едва говорит и отчаянно пытается выжить. его но обычно смотрит туманно и пьяно, но попадет в самую душу, даже не целясь. а ведь мало кто поверит, что у Баркера в принципе есть душа. и снова - но;
Баркер никогда не имел больших привязанностей, серьезных отношений, крепкой дружбы или огромной книжной любви. он был привязан только к семье, которую для себя выбрал сам, на этом все. никто больше не стал поводом поменять какие-то планы, изменить маршрут тачки до дома, включить еще один [абсолютно ненужный] пункт в распорядок дня. никто до него. до странного парня с большими глазами, в которых плещется непонимание, обида, печаль, боль. океан боли. кажется, он соленый настолько, что не просто раны разъест а кожу до костей выжжет. этот океан смотрит на Стива из ночного кошмара и шепчет на мертвых языках неведомые миру проклятья. в шепоте этом - голос эдемской змеи, сатаны, диктора с местной радиостанции, матери и усопшего [убитого] отца, голос Америки и того безумца на перекрестке, который стоит с табличкой про армагеддон уже который год. шепот будит Баркера среди ночи, липкий пот не катится градом, вгрызаясь в кожу и оставляя на ней соленую пленку. соленую, как чужой океан боли. не лезь - утонешь.
в океанах уже тонут киты и поздно пытаться спасти их. остается лишь стоять и смотреть с мученической тоской на дне извечно злых зрачков. радужка подергивается рябью, лязгает язычок в замочной скважине и дом принимает в себя. обрастает вокруг Стива запахами сырости, гнили, плесени и запустения. в этом доме всего пара комнат и тот самый подвал, но он весь покрыт пылью и из углов тянутся огромные треугольники паутины. приторный запах бьет в нос, кусает за губы, путается в волосах и, кажется, оседает там навсегда. придется не один раз сходить в душ, прежде чем эта мерзкая вонь вытечет из его тела окончательно, не оставив за собой и следа. никаких тонких намеков, душного флера и иллюзии жизни посреди мертвой груды из дерева и металла. язычок лязгает снова, отрезая Баркера от внешнего мира. запах становится нестерпимо сильным и в полумраке вспыхивает искра пламени зажигалки, позволяя сигаретной бумаге заняться огнем, зашипеть неприязненно и выдохнуть горький запах табака. в звенящей тишине даже затяжка звучит, как колокольный звон. шаркающие шаги меряют коридор, стирают нетронутый ковер пыли в гостиной. зайдя в ванную, Стив зажимает сигарету зубами, окольцованными пальцами крутит вентиль и подставляет ладонь под струю нехотя хлынувшей воды - бойлер работает, хоть напора и не хватает. но это лучше, чем ничего. а Дэнни... всем иногда нужна надежда на то, что все снова будет нормально.
добитая последней затяжкой у самого фильтра [глоток яда для умирающего на эшафоте] сигарета тонет в пыли наверху лестницы, шаги считают - раз, два, три, четыре, девять, двенадцать - ступени. чуть скрипнув на петлях, дверь отходит в сторону и на мгновение Стив думает, что увидит труп. так... было бы проще? было бы понятнее. убрать тело, вымыть комнату, забыть все, как последний ночной кошмар. забыть забыть забыть забыть забыть, но;
океан смотрит и киты изнывают от боли. губы Баркера дергаются в усмешке [под кожей вновь ощущается ломка полчищами муравьев и нестерпимым зудом - тоска по игле всегда такая муторная и назойливая, как упертая муха в маленькой комнате], он проходит вперед, сегодня не оставаясь у двери. садится на матрас рядом с Дэнни, сгибает ноги в коленях, склоняет голову вниз и чуть влево - смотрит на парня, отмечает изменения. бледные вены. синяки под глазами. умирающий космос на сгибе локтя. взгляд облизывает каждый след недалекого прошлого, возвращается обратно к лицу и брови чуть приподнимаются вверх, когда Баркер отвечает,
- а нахуя оно тебе надо? - даже плечами пожимает, словно пытаясь сказать "парень, поверь, это дерьмо ты знать не захочешь", ведь в сущности...что ему рассказать? что его папаша проебался настолько знатно, что прибежал за помощью к торговцу оружием? к преступнику! к последнему человеку у которого копу следовало бы просить помощи. но Стив пытается не подрывать основ, не настраивать Дэнни против отца. он будто бы пытается дать парню то, чего у самого Баркера никогда не было - ощущение семьи. не той, которую выбираешь, а кровной. словно, если Стив будет моделировать эту историю сам, она действительно таковой станет. правда же в том, что Баркер понятия не имеет, что будет дальше в истории Майерсов.
- твой отец не в курсе... всего этого. оклемаешься, сам решишь говорить ему или нет. - вернув взгляд к открытой двери, Баркер вздыхает и зачем-то говорит,
- ты пропустил Рождество. но на улице все еще дохуя снега. - предупреждая возможные вопросы, он качает головой, - нет, туда мы не пойдем. однако... одно маленькое путешествие я все же для тебя придумал. - поднявшись на ноги, Стив поворачивается к парню на матрасе, зажимая в пальцах ключ от браслетов,
- надеюсь ты не стесняешься мыться в чьем-то присутствии. - ладонь зависает перед Дэнни в приглашающем жесте, губы трогает усмешка, а океаны... эти океаны своей солью разъедают кости и вот-вот начнут обгладывать сердце, предательски пропустившее последний удар.
Поделиться82021-08-04 23:04:28
майерс понятия не имеет, нахуя оно ему нужно. в своей затуманенной голове пазл собрался и так в кривую и даже уродскую картинку, многих звеньев не хватало, но общность и суть при этом все равно не изменились бы. все так же больно саднило, все так же отвращало, как если бы сам отец признался ему, что нехило запачкал руки грязными делами. и все же ему нужно точно знать, быть уверенным не на сто, а на двести процентов.. чтобы, чтобы что? дэнни устало выдыхает, проверяя на месте ли его легкие и откидывает голову назад, макушкой касаясь тёплой батареи. он прекрасно понимает, что чем меньше он будет знать, тем проще ем будет, однако, пульсирующая в голове мысль, как молоточек, не даёт ему покоя. а даст ли когда-либо?
может так и оставить? неведении порой лучший друг и своего рода возможность избавиться от лишней головной боли, но разве парень когда-либо искал легких путей? реальность пусть и казалась мармеладными мишками, но и в его жизни показывались острые углы, дэнни привык со всем разбираться с легкой улыбкой на губах. ведь он верил в лучший исход, был гребанным оптимистом… и останки этого человека ещё были тёплыми, протяни руку, дотронься, почувствуй как душа покидает тело, превращая некогда улыбчивого юношу в сломленное чучело. то самое, что вешают на полях в надежде прогнать недоброжелательных воронов с посева. пустой взгляд, отсутствующие мысли, тяжелые руки и ноги - будто сеном набитые - да и сам он теперь вряд ли будет притягивать к себе людей, скорее лишь отталкивать. отпугивать.
живое чучело.
стив так и не отвечает, а майерс передумывает настаивать. в этой недомолвке и небольшой паузе и так куда больше голой правды, чем он способен вынести.
- не в курсе..? - майерс не сразу понимает о чём говорит парень, а после следует за его взглядом, упираясь в изуродованные следы от иголок на внутренней стороне изгибов локтей. понимающий кивок головой следует за плотно поджатыми тонкой линией губами. ещё припухшая вена, вокруг которой словно акварель разлили - всех синих и фиолетовых оттенков.
от неприятного вороха поднимающихся вдоль позвоночника мурашек его отвлекает голос, что продолжает говорить, вдребезги разбивая не только тишину, но и самого дэнни. рождество, снег.. мозг не в состоянии подсчитать точное время его пребывания в небытие. всё кажется таким далёким, словно в другой жизни. и сам он словно с другой планеты, на которой то и снега никогда не было. вряд ли в его взгляде загорается искра, но парень заведомо обрывает любые мысли и вопросы. хотя это было и так логично, он едва ли пришёл в себя, ещё даже кофта на спине не высохла от трехслойного пота.
путешествия до ванной звучит просто прекрасно.
приглашающий жест, ключи от наручников... дэнни смотрит на это и понятия не имеет, как заставить себя элементарно пошевелить пальцами. тело будто свинцом налито, совершенно не поддается командам мозга.
- не думаю, что мне осталось чего стесняться, - хрипло клокочет его голос, который парень с трудом узнаёт. он поднимает взгляд выше от руки, ударяясь о то единственное, что поддерживало в нём ещё какое-то подобие жизни - у стива к слову были красивые глаза - и хмыкает. - мне понадобится твоя помощь, я сам в жизни не поднимусь с этого матраса.
лестница из подвала кажется непреодолимым препятствием, с трудом перебирая ноги и опираясь на плечо стива, дэнни взбирается по ней, прилагая усилия равные взбиранию на вершину эвереста. каждые три ступени он сильнее вжимается рукой в поручень и прижимается к парню, бережно поддерживающему его за талию. грудная клетка ходит табуном, а в глазах темнеет, но не смотря на все это майерс не останавливается. захватывает новую порцию воздуха и делает очередной шаг. черт возьми, его не одолел героин, он справится с проклятой лестницей!
когда все пролёты оказываются позади, майерс прислоняется лбом к стене и воздух вырывается сквозь пробитые легкие со свистом. каждый мускул дрожит, каждый нерв напряжен до предела, а сам он чувствует себя разварившийся картофелиной, которую кто-то размазал вилкой по тарелке. пальцы левой руки потирают затёкшее запястье правой, морщась от неприятных ощущений. звёзды в глазах рисуют узоры, пока он мирится с последствиями нагрузки, что перенесло его не до конца собранное воедино тело.
- надеюсь, ванная комната у тебя на первом этаже, - по слогам шепчет майерс и даже умудряется изобразить подобие ухмылки, слегка приподняв уголки своих бледных и потрескавшихся губ. его пробивает сиплый кашель и он почти сгибается по полам, пальцами скользя по стене. голова не перестаёт кружиться, а сердце исполняет кульбиты один за другим, заставляя его крупно дрожать. чужая ладонь опускается на плечо и дэнни кое-как выравнивает дыхание и выныривает из-под новой волны сквозящего отчаятия, чтобы последовать за парнем дальше. мысль, что он последовал бы за стивом на конец света, прошибает ему штрафной, но блондин лишь отряхивается от неё.
ванная комната пахнет.. чистотой и мылом, а так же нотками парфюма, что витали вокруг стива, а теперь и вокруг него самого. всё ещё опираясь на парня, дэнни прислоняется спиной к раковине и хватается за неё другой ладонью. в конце-концов, он не инвалид и не хочет докучать своему спасителю больше, чем требуется. минута на то, чтобы перевести дух и осмотреться. ничем не примечательная ванная комната казалась роскошью после пустого и голого подвала и быстро заполнялась тёплым воздухом от горячей воды.
непослушные тонкие пальцы касаются края кофты и дэнни вяло и измученно тянет её наверх, при этом сокрушаясь тихими ругательствами от пронзившей боли в локтях при сгибе. желание почувствовать тёплую воду и смыть с себя весь прошедший ужас куда сильнее обычной физической боли. он всё ещё не успевает подумать над тем, что собирается обнажиться перед стивом. парнем, чьи глаза служили ему ясным небом последние несколько дней. перед тем, кто спас его и привязал к себе подобным, сам того не ведая.
кофта наконец поддаётся отправляет на пол. со штанами майерс справляется быстрее и они падают туда же вместе с бельём,
и лишь в этот момент, стоит разбитому взглядом столкнуться со светлыми сводами напротив, как кончики его ушей предательски краснеют.
и если бы стивен был бездной, а я лежал на краю пропасти, неудачно повернуться и упасть вниз меня бы совершенно не смутило
Страница: 1
