Убывающая луна сонно выглядывала из-за редких туч, предоставив своё царство рассыпавшимся по небосводу звездам. Свежий ночной воздух, успевший остыть после теплого июньского денька, приятно обволакивал. Привычные к темноте и отлично видящие в ней лисьи глаза несколько нервно блуждали по казалось бы спящим и забытым всем миром окрестностям, изученным за последние полгода вдоль и поперек.

Прекрасная ночь для охоты, вот только охотник сейчас был слишком голоден, чтобы пребывать в абсолютном хладнокровии. Кажется, это состояние за те же последние шесть месяцев всё реже посещало его, тогда как до приезда в город, было чуть ли не единственным. Единственным для Безликого. Когда он искал себя и уходил в дружественную ночь.

Не подведет ли она - всегда верная - его сегодня? Может, не стоило действовать на убывание луны? Своего рода символизм, ведь луной был сам Ренджи. Но сегодня ему приснился странный сон, засевший болезненными отрывками в голове, не желающий растворяться и выпускать его разрозненный разум из своих колючих объятий. Единственным, что придавало уверенность в чем-либо и приносило некое спокойствие было это место. Во сне все дороги вели Ренджи именно сюда, и тогда приходило облегчение.

Он ждал весь день, ненормально долгий и тягучий, слишком солнечный и удушающе обжигающий его кожу и легкие: Безликий был голоден, и голод пожирал его изнутри. Да так, что на этот раз терпеть оказалось невыносимо. А ведь он недавно "ел"... или так только казалось, что недавно?

Ренджи провел языком по зубам. Десна разрывало болью, то и дело садня раздражающей щекоткой, будто вот-вот должны вырасти звериные острые клыки, и тогда придет долгожданное облегчение, но это всё лишь смехотворный обман. Только кровь способна помочь, а её-то у Ренджи в запасе сейчас и нет.

Можно было бы обратиться за помощью к отцу, но раскрывать такие противоестественные вещи перед тем, кто умер много лет назад и оказался жив именно здесь и сейчас, Рен не мог. Как и связаться с проверенными подпольными врачами, с которыми работал, или выйти самому на тех же "своих" продавцов с черного рынка: временно, но официально залегши на дно, Девятый уже воспользовался своим положением и связями, заполучив необходимое для парочки заданий количество донорской крови, воспользуйся снова, и тогда чистильщики решат, что он стал работать на сторону, и тогда за ним придут уже ликвидаторы, а этого допустить Ренджи не мог, не так скоро, по-крайней мере.

Можно было бы попросить крови у своего теперь уже бывшего напарника, единственного человека, которому до недавнего времени можно было доверить свою жизнь, но Безликий скорее помрет, словно гордый самурай, чем пойдет к Каррасу и будет унижаться. Сам же и оставил напарника, так что даже думать об этом Ренджи себе не позволял, пресекая случайные неосознанные мысли на корню.

Сейчас он снова не мог никому доверять, но всё-таки доверился - тому, в ком встретил родственную душу. Но и Токи Рен не хотел беспокоить - всего неделя прошла, нельзя же так часто пить чужую кровь, сам виноват в конце-концов.

Оставалось только кого-нибудь помучить во имя Культа, чтобы под шумок собрать крови. Вот только и мучить никого особо не хотелось. Ренджи до сих пор не мог понять, зачем вошел в ряды столь сомнительной "секты", загнав себя в очередную новую клетку, не успев выбраться из предыдущей. И сколько бы он об этом не думал, либо путался в собственных мыслях больше обычного за эти месяцы, либо переключал внимание на что-то иное, и при этом вдруг начинал испытывать слишком жадное желание следовать путем Культа и дальше.

Втянув воздух через маску, парень шумно и несколько обреченно выдохнул. Внутри уверенно разливалась жгучая имбирная ненависть ко всему миру и мазутное липкое тяжелое недоверие ко всему и вся. Ренджи не хотел ненавидеть и не доверять. Он хотел любить этот мир и найти тех, кто мог бы ему помочь в этом. Стать, наконец, свободным. А вот Минору не хотел, и сейчас он оказывался сильнее, будто отыгрывался за ту передышку, которую Рен получил, побывав в Хэйвене.

Брови вдруг нахмурились. Он уловил знакомый пленительный запах. И всё его существо обратилось в полную концентрацию. Внимательный взгляд естественных светло-карих глаз зашарил по округе, потонувшей в полутьме, и практически сразу выцепил тело...

Тело и впрямь было похоже на тело. Но вот девушка двинулась, решив, кажется, закурить. Значит, пока еще не совсем уж и тело.
Вот только адекватное или нет, непонятно. Что ж, в любом случае это много лучше, чем бомжи или местные алкоголики - слишком брезгливо и неизвестно чем они могут болеть.

Рен оставил свои вещи на уже почти ставшей родной крыше и нырнул в темноту полуразрушенного проема, ведущего вниз. Где-то на середине своего пути он замер на лестничной клетке: отсюда открывался идеальный вид - подходящее расстояние и незаметное собственное пребывание. Из-за пазухи показалась тонкая трубка, а следом и футляр с метательными металлическими иглами. Ренджи прицелился и нанес удар: тонкий нож-игла вонзился аккурат в неприкрытое одеждой девичье бедро. В виду хрупкости и малого веса жертвы потребуется чуть меньше минуты, чтобы попавший в кровь парализующий яд, изготовленный по старинным рецептам шиноби, начал действовать. А если она ещё и под какими-то изменяющими сознание веществами - на что Рен надеялся, что это все-таки не так, и девчонка просто решила прилечь - то и вовсе много меньше.

Как раз успеет неспешно дойти до нее и не встретит противостояния. А девчонка перепугается от невозможности двигаться и начнет кормить какие-то там великие силы, ради которых Культ и творит подобную мерзость. Отличный план.

Ренджи же не был настроен на мерзость: эта девчушка ему ничего не сделала - да она же еще ребенок!
"И что же ты, малышка, забыла в этой глуши?.."
Безликий остановился чуть поодаль, выжидая и изучая детали. Черные глухие удобные одежды, скрывающие всё тело и хоть какой-то намек на обнаженную кожу, прятали его в дружелюбной тени соседнего здания и разросшихся неухоженных деревьев. Вряд ли девушка сможет различить его отчетливо, кроме как силуэт - даже женское периферийное зрение не даст точной картины - и страх от чьего-то незримого тягостного присутствия или его ощущения должен стать сильнее. Если только она в состоянии. А то, может, ее инстинкты самосохранения и вовсе притуплены или отсутствуют. Кто знает, что у, похоже, пьяного подростка внутри.

"Ксо... неприятненько."
Оставалось надеяться, что ее кровь более ничем не загрязнена, уж точно не ВИЧ. Девчонка абсолютно не выглядит, как порядочная юная гражданка, ведущая достойный образ жизни, скорее наоборот. Может и вовсе проституцией зарабатывает, это объяснило бы ее нахождение в столь сомнительных местах. Стоит ли так рисковать?

Ренджи бесшумно подошел - натренированные годами уловки ниндзя и мягкая подошва удобных кроссов позволяли подкрадываться к кому угодно абсолютно незаметно - являя девушке свою темную фигуру и нависая над ней.
Непроницаемая тень от кепки привычно скрывала чужие светло-карие глаза от внешнего мира, как и лицо пряталось за черной маской, что не пришлось даже наносить боевой окрас на манер черепа, как он иногда делал, когда отправлялся на дело. Сейчас же закрасил только шею, чтобы отличительные знаки-метки не могли случайно проявиться сквозь глубокие тени одежды и помогающего света ночи. Волосы были крепко завязаны и наглухо убраны под кепку и натянутый капюшон - никаких отличительных черт, уж точно не тех, что были присущи Ренджи или Безликому. Он даже держался иначе, и груда одежды меняла фигуру, а голос и вовсе был слегка изменен, но говорить с жертвой Рен пока что тоже не собирался.

Лишь присел, вытаскивая руку в кожаной перчатке из кармана штанов, чтобы быстро-незаметно вытащить отравленную иглу-нож и ловко спрятать в недрах одежды.

Надо бы оттащить ее в тень на менее заметное место.

Отредактировано Kurosawa Ren (2021-12-09 19:48:39)

Ночь выглядела спокойной. Можно было бы даже решить, что город спит. Но это лишь обман.

Где-то наверху ворчала ворона, наблюдая за разворачивающейся картиной в своём укрытии на очередной ветке старого дерева. В отдалении залаяла собака, и ее глухой голос давал понять, что пока что волноваться о непрошенных гостях не стоит: не хотелось бы отвлекаться на бездомных голодных псов. У руин когда-то покинутых зданий пищали и копошились крысы.

Привычная и даже в некотором роде чарующая музыка - как отголоски душевных терзаний уединенных заброшенных мест на самой окраине города, куда не сунется ни один добропорядочный гражданин в здравом уме и трезвой памяти в столь поздний час. Но не такие, как они с этой девушкой.

Ренджи не собирался реагировать на просьбы своей случайной жертвы. С каждым пророненным словом становилось понятно, что силы покидают хрупкое девичье тело, уступая место страху, отчаянию и беспомощности - вкусному букету будущих страданий, растущих в бренном тельце, как на дрожжах. Ее мольбы могли бы течь для конченного психопата-садиста будто растопленный мёд, а занимающийся во взгляде ужас - распалять извращённые фантазии. Но Ренджи было всё равно - он просто хотел есть. Как можно быстрее. Голод причинял слишком много неудобств: растущая боль скручивала желудок, вонзала иглы под рёбра изнутри. Становилось всё тяжелее дышать и здраво мыслить. И невозможность оттрапезничать прямо здесь и сейчас из-за неизвестности качества крови начинала раздражать с каждой секундой всё сильнее.

»Ты же не собираешься пить ее кровь?! Ты с ума сошёл?! Лучше вызвони того чувака!»

»Отстань. Я знаю, что делаю.»

Пожалуй, нужно слить кровь по пакетам, связаться со своими хакерами и сдать кровь на анализ в какую-нибудь больничку, может, даже в Дерри. Надо было взять с собой холодильник - для хранения крови - а не оставлять его на крыше, черт возьми! А теперь придётся терять время и возвращаться.

Он склонился, удобнее подцепляя девчонку, пропуская руки ей в подмышки, и потащил в глубокую тень, подальше от случайных взглядов и возможных случайных источников света. То ли так показалось, то ли девчонка и впрямь стала тяжелее, чем должна была бы, то ли это уже собственные силы потихоньку покидают его. Надо ускорится, хоть какие-то плюсы от этого голода.

»Не смей ее пить! Слышишь? Давай просто замучаем до смерти и всё? Утащим в подвал, прикуём и будем наслаждаться страданиями! Ее надолго хватит! Недели, а то и месяцы! Давай!»

«Отстань!» - Минору жужжал в голове, как надоедливый комар, Ренджи только лишь отмахивался и мысленно рычал.

На лбу выступила испарина, а тело бросило в жар, усугубляемый ворохом одежды. Внезапный порыв ветра поднял с сухого асфальта пыль, мелкие ветки и крошку, бросая в широком жесте помощи прямо в лицо, но попадая в глаза. Безликий шикнул, зажмурившись и дернул головой, ненароком выпуская девчонку - та грохнулась будто мешок с костями, неудобно упираясь головой ему в ноги.

«Ксо!» - Пришлось прерваться, чтобы нащупать в своих бесконечных закромах глазные капли - из-за постоянного ношения контактных цветных линз оные всегда пребывали в карманах.

Где-то со спины наставительно забухтел Кёхей-сан, раздражающе постукивая остриём катаны по разбитому асфальту.

- ДА ЗНАЮ Я, ЗНАЮ! ОТСТАНЬТЕ ОБА! - Не выдержал Безликий, сам того не ожидая, и взорвался искаженным голосом. - Свалите! - Рыча уже вслух, а может, и до этого рычал вовсе не мысленно, кто его знает, Ренджи проморгался и спрятал капли назад. Перед глазами поплыл неясный силуэт: его личный самурай-якудза, конечно же, не собирался просто так уходить. Рен шумно выдохнул: - Справлюсь. - И снова подцепил девчонку да попятился в тень.

От ее ног тянулась тонкая багровая змейка, сводящаяся с ума своим терпким ароматом: похоже поранилась о какой-то камень или кусок стекла, пока он волок ее отнюдь не по-джентельменски. Рот всё больше наполнялся слюной, а в голове засела будто заноза вязкая мысль вгрызться своими тупыми зубами в глотку девушки и растерзать её, чавкая и захлебываясь горячей свежей кровью.

Отредактировано Kurosawa Ren (2021-12-23 02:25:01)